От автора: эта глава не такая, как другие, но от нее как раз и начнут развиваться события. Напоминаю, что все-таки это Даркфик и Драма.***
И треснул мир напополам, дымит разлом,
И льётся кровь, идёт война добра со злом,
И меркнет свет, в углах паук плетёт узор...
***
Наруто лежал на кровати и давил в себе злые слезы. Умом-то он понимал, что в этом мире он пока бесправный девятилетний ребенок, но в душе было ой как обидно. И вроде как получил за дело. Но для него было большим шоком, что на него поднял руку один из родителей. Возможно, он несколько превозносил своих родителей, так как не знал их настоящими и встречи с ними были мимолетными. Минато и Кушина были недостижимыми, идеальными людьми в его фантазии. Он приписывал им самые лучшие качества людей. Никто не запрещает мечтать. Реальность оказалась несколько иная. Он, взрослый человек, капитан АНБУ и без пяти минут Хокаге, получил ремнем по заднице от родного отца, который ему, вроде как, и не совсем родной. Он особенно остро ощутил насколько он слаб и неподготовлен, когда удирал со всех ног от разъяренного Йондайме. Однако, против печати, что Минато на него поставил, сделать он ничего не мог. Беглец был отловлен через три минуты, не успев даже покинуть пределы дома. Наруто не мог пользоваться чакрой, поэтому был обездвижен в мгновение ока и подвергнут унизительной процедуре наказания. В принципе, наказание было вполне допустимым для маленького ребенка, пытался переубедить себя носитель Девятихвостого, но все равно смириться с этим не мог. Холодный разум и бурные эмоции вели непримиримый бой, каждый перетягивая на свою сторону одеяло. Что-то давило в груди, по животу пробегались огненные змейки.
Мир был жесток и несправедлив. Парнишку накрыла черная депрессия. Другой мир, снова без друзей, навыков никаких. Да еще и снова вернулась боль в нервных окончаниях. Девятихвостый отметил, что это из-за того, что Наруто долго игнорировал потребности своего хрупкого тела, вот оно и вернуло своему хозяину все сторицей.
- Я неудачник! - выл в подушку Узумаки, яростно грызя край наволочки. Сухие, воспаленные глаза зло сверлили противоположную стену.
Курама благополучно заснул, дав напарнику в одиночестве выпустить весь негатив и скопившееся напряжение. У всех когда-нибудь настают тяжелые времена.
Наруто все не мог успокоится. Он, конечно, бывал бит, бывал унижен. Но не так. Почему-то, осознание того, что ТАК с ним поступил родной человек било больнее всего. Узумаки чувствовал себя преданным. Собственные мысли сбивали с толку.
Однако, сильнее всего блондина беспокоил тот момент, что когда Минато активировал свою технику пространственного перемещая и их чакры соприкоснулись, с его телом начало происходить что-то странное. И эта неконтролируемая злость, что охватывала его... Узумаки вытер пот с лица. Что-то он слишком сильно потел. Парень пытался успокоится, взять под контроль собственные эмоции. Не получалось. Наруто вытер тыльной стороной ладони губу и лоб. Пот застилал глаза. Все вокруг казалось враждебным, по отношению к нему. А особое опасение вызывали те, кто был за дверью. Наруто отметил, что никогда не был подвержен паранойе, но тут... Да что же с ним происходило?!
Узумаки попытался подняться на дрожащие ноги и тут же рухнул обратно на кровать. Как будто из его тела выкачали всю силу. Подскочила температура, разнося по телу жар. Наруто хотел крикнуть, позвать на помощь, но горло сдавило железными тисками. Гортань першило, словно она превратилась в пустыню. Получилось издать только тихий сип. Сознание плыло. Блондин сражался изо всех сил, но проигрывал, потому что не понимал, кто противник.
***
Наруто не ел и не пил два дня. Несколько раз заглядывал Таро и звал его к столу, но блондин зарывшись в гнездо из одеяла и подушек, не показывал даже носа, отвечая сиплым голосом, чтобы его оставили в покое и больше не трогали.
- Отец, ты слишком суров, - устало вздохнул старший сын, заходя на кухню и присаживаясь на стул.
Минато нахмурился.
- Он заслужил то наказание.
- По-моему, он слишком сильно переживает, - нахмурился юноша, невольно повторив мимику отца.
- Да пусть сидит в своей комнате сколько влезет, - влез в разговор Мамору. - Не велика потеря.
Кушина молча ставила перед домочадцами еду и недовольно поджимала губы. Она была согласна с мужем, что полное игнорирование слов родителя заслуживает наказание, но материнское сердце обливалось кровью от несправедливости подобного. К тому же, женщину беспокоило то, что Наруто не выходил даже для того, чтобы воды выпить. Это было странно, а на душе - тревожно.
***
Девятихвостый проснулся от того, что его шерсть стала мокрой. Вскочив на лапы, он отметил, что все коридоры затопила вода. И уровень ее медленно, но неуклонно поднимался. Демон измерил глубину, было уже двадцать сантиметров от пола. Выли, тявкали обеспокоенные лисята. Лис метался по подсознанию и не мог понять в чем дело. Наруто перестал отзываться, сколько бы Курама его ни звал. Связь с носителем была словно заглушена кем-то посторонним.
Свет в коридорах темнел. Лисята с громким писком разбегались, перепуганные ничуть не меньше своего взрослого собрата.
***
Наруто закрылся в себе. Чувства захлестнули парня с головой. Он искренне ненавидел себя. За слабость, за глупость, за тщеславие. Парень чувствовал себя бесполезным и жалким. И с каждым часом эти эмоции только усиливались.
Узумаки злился. Злился все сильнее. Гнев и ярость заглушали разумные мысли. Мальчишка так сильно ушел в себя, что перестал слышать Кураму. Обеспокоенный лис отчаянно пытался дозваться до друга. В подсознании творилось тоже что-то странное. Коридоры на двадцать сантиметров залило водой.
Наруто ненавидел, искренне всем сердцем ненавидел. Нет, не Минато. Как ни странно, но к отцу он не ощущал никаких негативных эмоций. Он не мог на него злиться. Он давно решил для себя, что своим близким он простит, что угодно. Пусть даже они от него отрекутся, пусть перестанут его любить, пусть он станет им не нужен, Наруто никогда не перестанет их любить в ответ. Узумаки остро ощущал, что причина кроется только в нем. Это он виноват, что так случилось. Он и только он. Он сам не достоин их любви. Он сам виноват, что все потерял. Теперь становилось понятно, почему Минато и старшие братья так холодно к нему относились. Просто Узумаки Наруто никому в этом мире не нужен. Лишний элемент. Голубые глаза потускнели. Ничтожная, слабая отвратительная тварь. Вот кто он. Губы мальчика мелко затряслись. По щекам побежали соленые дорожки. Однако, блондин не ощущал, что он плачет. Взгляд ребенка остекленел.
Ожог-печать на животе мальчика с каждым часом темнел все сильнее.
Наруто чувствовал себя ненужным, забытым и покинутым. Понимание, что ты в целом мире один острым ножом резало мягкие ткани сердца. Дышать становилось все тяжелее. Острая боль прошила живот. Узумаки сжался в позу эмбриона и затих.
Извилистые линии ожога стали темно-коричневыми, почти черными, вырисовывая замысловатый рисунок демонической печати.
***
Кушина, шедшая из магазина с пакетом продуктов, вдруг резко схватилась за живот, выронив ношу. В глазах куноичи потемнело. Судорожно сжав зубы, женщина мужественно преодолевая себя, поспешила в сторону района Узумаки. Как джинчурики, она чувствовала, что Кьюби пытается вырваться на волю. Что-то давило на печать, ослабляя ее действие. Теряющую сознание Узумаки, подхватили подоспевшие родственники, почуявшие неладное в печати, сковывающей девятихвостого демона. Над телом Кушины слегка дымилась демоническая чакра.
- Печать со...
Дальнейшее куноичи не слышала, погрузившись в темноту.
***
Спустя три дня к завтраку вышел непривычно молчаливый Наруто. Узумаки вяло ковырялся в тарелке. Младший блондин с трудом проглотив пару блинчиков, а вот третий блин встал в горле комом. Мальчик поспешил запить его соком, едва не подавившись. Безжизненным голосом поблагодарив за еду, снова вернулся к себе в комнату. Ребенок прилежно убрал все в комнате, тщательно застелил постель и сел на стул возле окна, смотря отсутствующим взглядом вдаль.
Минато сидел нахмурившись и с остервенением пилил тарелку, не замечая, что давно разрезал кусок бекона. Прежний Наруто снова вернулся. Он стал таким же тихим, молчаливым и грустным, как раньше. Только вот это почему-то не радовало. Совсем. Видеть сына в прежнем состоянии почему-то было больно. Пустой взгляд младшего блондина больше не светился задором и рвением свернуть горы. Он словно погас. Мужчине отчаянно не хотелось быть тем, кто задул огонь жизни в сыне.
Таро смотрел вслед братишки растерянно и ожесточенно жевал губы. Юноша вскочил, сделал один шаг по направлению к лестнице на второй этаж, но так же резко остановился. Бросив суровый взгляд на отца, молодой воин нахмурился и решительно вышел из дома.
Хокаге кольнуло острое чувство вины. Кажется, он что-то нарушил в их семейной идиллии. И даже Мамору больше не радовался такому поведению младшего. Только по лицу парня было видно, что тот так и не решил для себя окончательно, как к этому относиться.
Минато, снедаемый противоречивыми чувствами, заглянул в комнату сына. Спальня ребенка снова потеряла краски. В дни оживления, Наруто умудрился навести в помещении такой беспорядок, что родители даже дивились. Везде были раскиданы вещи, кровать никогда не заправлялась. Сейчас же все было идеально убрано. Мальчик сидел возле окна и смотрел в пространство перед собой, сидя в пол оборота к выходу.
- Наруто, - слегка прокашлявшись, заговорил Хокаге, - я подумал, и решил отменить твое наказание. Ты уже можешь выходить из дома.
Мальчик скользнул по отцу равнодушным взглядом и слегка наклонил голову в знак того, что он понял.
- Я помню, что я наказан, - сухо заметил мальчик, на лице которого не отразилось ни одной эмоции, - и я отбуду все наказание до конца.
- Наруто... - мужчина растерялся.
После клинической смерти его сын изменился кардинальным образом и что-то в его взгляде заставляло Минато гордиться своим отпрыском. Однако, как найти общий язык с маленьким ураганом, Намикадзе не знал. Теперь же этот огонек угас. Перед ним была словно пустая оболочка.
- Тогда выйди прогуляйся по саду. При этом ты все равно не покинешь территорию дома, - попытался схитрить Хокаге, понимая, что говорит с маленьким ребенком и такой фокус может пройти.
- Да, я помню, что ты сказал, что мне можно будет выйти, когда ты разрешишь, - немного резко отозвался мальчик.
Минато непроизвольно вздрогнул. Его несколько пугали этот пустой взгляд и безэмоциональный голос родного сына.
- Тогда... ладно.
Хокаге поспешил в резиденцию, куда вызвал Ястреба.
- Вызывали? - перед главой деревни появился шиноби в маске АНБУ.
- Ястреб, твое задание: будешь наставником моего сына начиная с этого момента.
Если воин чему-то и удивился, то не показал этого.
***
Юма решил не скрывать под маской, раз уж Хокаге дал ему задание официально. В этот раз он решил сделать все по всем правилам. Подойдя к дому, постучал в дверь. Спустя какое-то время, ему открыли.
- Добрый день! - вежливо поприветствовал шиноби.
На пороге стоял маленький блондин и в упор смотрел на гостя, потом развернулся и ушел на кухню. Учиха слегка опешил от такого гостеприимного приема и поспешил вслед за своим юным оппонентом. Что-то в мальце кардинально изменилось с их последней встречи.
- Чаю? - сухо спросил Наруто.
Юма поразился отсутствию эмоций в голосе ребенка. Тусклые голубые глаза стали почти серыми. Не дождавшись ответа от гостя, мальчик заварил две чашки зеленого чая. Учиха сделал глоток обжигающего напитка и скривился от того, насколько горьким тот оказался. Блондин же пил свой чай с самым флегматичным видом, не чувствуя ни температуры, что обжигала горло, ни вкуса. Тишина была давящей.
- Может, пойдем потренируемся? - вдруг предложил Юма, чтобы как-то встряхнуть мальчугана.
Наруто молча убрал чашки и пошел на тренировочную площадку за домом.
- Будем учиться метать кунаи и сюрикены.
Узумаки безропотно выполнял все указания, что говорил наставник. С одной стороны, нужно было радоваться такому послушанию, ведь мальчик выполнял все инструкции дословно. Юноша с каждым разом усложнял задание и все больше хмурился. Больше не наблюдалось запала, с которым юный подопечный рассказывал Учихе о том, как он станет крутым шиноби, сильнейшем во всей Конохе. В глазах блондина не было жизни.
- Молодец, правильно. Ты хорошо попадаешь в цель кунаями, а вот сюрикены летят мимо. Твое следующее задание: попасть во все три цели кидая одновременно шесть сюрикенов, по два в каждую цель.
Наруто склонил голову на бок, фыркнул и небрежным взмахом руки отправил оружие в цель. В этот раз мальчишка попал в мишени именно так, как и сказал наставник.
- Поразительная меткость! - похвалил Учиха. - Наруто, принеси эти сюрикены сюда.
Шиноби внимательно наблюдал за походкой подопечного, за тем, с каким трудом он доставал метательное оружие из мишеней. Вдруг глаза брюнета хищно сощурились, он решил проверить одну свою теорию. Достав кунай, Юма запустил кунай в плечо мальчишки. Если бы тот не среагировал, то ему просто оцарапало кожу. Как и ожидал Ястреб, блондин резко развернулся и перехватил оружие за ручку.
- Оя! - удивился Учиха и кинул еще три куная.
Блондин ловко их отбил. Когда в ход пошли сюрикены, мальчишка проявил чудеса ловкости. Все метательное оружие было метко отбито. Юма неожиданно оказался прямо напротив Наруто и достав танто, резко ударил сверху, а с боку направил кунай. Подопечный даже не вздрогнул, будто такие ситуации были для него обыденностью и каждый день его пытаются убить. Узумаки поймал танто голой рукой, а лезвие куная отклонил своим оружием. Так противники и замерли. С лезвия медленно стекала кровь, окрашивая металл в красный цвет.
- Покажи руку! - потребовал Учиха.
Мальчик разжал кулак и флегматично посмотрел на свою кровь. На ладони был глубокий порез, который обильно сочился кровью. Ребенок безразлично смотрел на рану и словно не чувствовал боли.
- Тебя надо срочно доставить в больницу, - произнес Юма, быстро перевязывая рану бинтом из подсумка.
Больше всего шиноби поражало то, что даже глубокая рана не заставила ребенка показать свои эмоции. Опытного бойца это сильно насторожило. Он схватил блондина за плечо, намеренно сжав пальцы сильнее, чем это требовалось и повел его в дом. Наруто даже не поморщился.
В больнице, пока промывали и обрабатывали рану, ни единый мускул не дрогнул на лице Наруто. Перед Юми был совершенно другой человек. Хотелось просмотреть подопечного клановым дзюцу, однако, этого нельзя было сделать по двум причинам: во-первых, без особой печати и разрешения на ее применение - шаринган нельзя было активировать в пределах Конохи, а второе, сам мальчишка с рождения не просвечивался ни одной техникой. Он был для шиноби словно невидимка.
***
Вечером Юма явился в кабинет Хокаге без приглашения. Вежливо постучав в дверь главы и получив разрешение войти, Учиха предстал перед Хокаге.
- Ястреб, ты что-то хотел? - устало потирая глаза, спросил Намикадзе.
- Минато-сама, с Наруто-куном ничего не происходило в последнее время?
- А с чего такой вопрос? - нахмурился блондин.
- Он странно себя ведет. Складывается ощущение, что от мальчишки осталась одна лишь оболочка. Разум спит, остались одни инстинкты. Он не реагирует на внешние раздражители, на боль, словно полностью ушел в себя, отгородившись от мира. Снова.
- Таким он был и раньше.
- Да, но ведь недавно это был снова живой подвижный ребенок. Что с ним случилось?
Минато хмуро уставился в окно. Делиться семейными проблемами с посторонним не хотелось, пусть тот и был одним из сильнейший шиноби селения и надежным помощником Хокаге.
- Я применил к сыну физическое наказание, - мрачно пояснил Намикадзе.
Мужчины надолго замолчали.
- Не думал я, что у Наруто-куна такая чувствительная психика, что он замкнулся в себе после этого. Видимо, ему действительно не судьба быть шиноби, - задумчиво выдал Юма.
- Ястреб, я отменяю эту миссию. Можешь быть свободен.
- Есть.
- Когда понадобишься, позову.
***
Наруто сидел в саду и смотрел на дерево. Листья слегка покачивались от ветра и убаюкивали своим замысловатым танцем. Узумаки щурил глаза, цепко следил за изменениями потока ветра и активно пытался анализировать себя. На сознание словно накинули тонкую паутину шифона. Вроде бы и весь мир, как на ладони, а будто что-то мешает смотреть и четко видеть картинку. Внутри ощущался какой-то дискомфорт. Словно он что-то забыл. Что-то важное. Только вот что именно - выпало из памяти. Парень не мог никак вспомнить. Что-то скреблось под сердцем. Что-то казалось неправильным во всем этом. Сосредоточить на ощущениях не получалось. Словно внутри стоял заслон. Однако с бараньим упорством, Узумаки возвращался вновь и вновь к вопросу, что же с ним случилось, пока голова не начинала раскалываться от боли. Чем больше он хотел найти причину, тем быстрее начинала болеть голова, разрывая мозг острой режущей болью. Однако, блондина это не останавливало, пока перед глазами не начинало темнеть.
В доме четы Намикадзе поселилась тишина. Кушина задержалась в квартале Узумаки, так как девятихвостый демон стал вырываться из печати. Соклановцы, конечно, восстановили печать, но на всякий случай оставили куноичи на своей территории под защитным барьером, чтобы понаблюдать, как поведет себя Кьюби. Тот на время затих.
***
Ужин в доме проходил в звенящей тишине. Минато с головой ушел в свои мысли, обеспокоенный последними событиями. Наруто сидел с отсутствующим видом, медитируя на стакан с водой. Младший блондин стал чувствовать себя неуютно рядом с семьей. Что-то не давало ему покоя. Однако, тупая боль в голове, не позволяла додумать мысль до конца.
Готовку взял на себя старший сын. Таро был мрачнее тучи. Сначала младший брат снова замкнулся в себе, теперь еще и с мамой непонятно что творится. Хорошо хоть за ней могут присмотреть Узумаки. У этих товарищей даже страшнейший демон станет смиреннее овечки.
Мамору сидел насупившись. Он мечтал, чтобы младший братишка снова стал тихоней и все внимание родителей и Таро снова доставалось ему. Желание осуществилось. Только вот почему-то радости это не приносило ни капельки. Живой и подвижный брат, честно признаться, нравился ему намного больше. Хоть Наруто был и шумным, но от него веяла такая энергия, что и самому хотелось куда-то нестись и что-нибудь предпринимать. Красноволосый мальчишка судорожно жевал нижнюю губу и хмурился. Он не мог понять почему, но внутри его грызло чувство вины. Будто это он был виноват в том, что произошло. Потому что пожелал так сильно. Вот судьба и постаралась. Только как-то извращенно. Не зря в народе говорили: будь осторожен в своих желаниях - они могут исполниться!
- Я наелся! - выкрикнул Мамору. Вставая мальчишка намеренно со всей силы толкнул стул младшего брата. Тот даже бровью не повел в ответ. Полный игнор от Наруто, выводил из себя подростка еще больше. Уж лучше бы он в ответ накричал или с кулаками на него кинулся, чем так. Тогда на душе тогда было бы спокойно, а так, словно кошки внутри кишки дерут. Тошно и противно. Ну что за глупые чувства?!
- Пап, ну, какие новости на границе? - спросил Таро, чтобы хоть как-то заполнить это тяжелое молчание.
- На границе ничего не происходит, - спокойно ответил Минато, переводя взгляд на старшего сына.
Мужчина кивнул собеседнику, понимая его намерения и молчаливо благодаря.
- Спасибо за еду! - безэмоциональным голосом произнес Наруто и молча ушел к себе.
Оставшиеся на кухне шиноби, провели мальчишку задумчивым взглядом.
- Лучше уж, пусть он снова проказничает, чем так...
В голосе Таро прозвучала неприкрытая горечь. Не смотря ни на что, он все-таки любил своего младшего братишку, хоть и не всегда это показывал.
***
Зайдя в свою комнату, Наруто схватился за сердце, которое больно сжалось внутри. "Это все неправильно! Так не должно быть!!" - билась в голове шальная мысль.
Узумаки со всей силы врезал кулаком по стене, разбивая костяшки, а потом тупо смотрел на выступившую кровь. Дойдя до стола и повинуясь одним лишь инстинктам, мальчишка оказал себе первую помощь. Теперь обе руки были в бинтах. Но вот что странно - боли то он не ощущал совершенно.
***
Неделю в семье Намикадзе пролетела в каком-то депрессивном настроении. Никто ни с кем не разговаривал, по большему счету, все старались проводить время за какими-нибудь посторонними делами, загружая себя работой и выкладываясь на тренировках по полной. Наруто бродил везде, как приведение, равнодушно рассматривая Коноху и отчаянно пытаясь что-то вспомнить. Однако, память ускользала, а вместо нее снова приходила головная боль. Чтобы хоть немного привести себя в чувство, Наруто стал приходить на тренировочную площадку. Откуда-то он знал, что раньше это ему помогало. Наставника у него больше не было, так что он должен был справляться сам. Блондин нагружал тело, пока все мышцы не гудели от усталости, а голова становилась совершенно пустой. На дрожащих от перенапряжения ногах, он возвращался домой.
В этот раз, едва переступив порог, мальчишку сжали в крепких объятиях и довольным голосом провозгласили:
- Наруто, завтра ты идешь в академию!
Узумаки медленно поднял голову, внимательно посмотрел на отца и кивнул. На равнодушном лице ничего не изменилось. Минато поджал губы и обнял сына крепче. Что же он сделал не так? Это ведь заветная мечта его ребенка, а он не увидел ни капли радости в блеклых глазах мальчишки.
24.9.2013, 20:50
